«Ни одно колесо не будет взято неприятелем» (документальный очерк) На конкурс «Служу народу и Отечеству!» имени Героя Советского Союза В.В. Карпова : [an error occurred while processing this directive] <div id=page> <h1><a href='/litera/public/index.shtml'>Публицистика</a> » <a href='/litera/public/38753/index.shtml'>Владимир Трусов</a></h1> <img id='mainimg' src="/files1/38754/2.jpg" width="145" height="113" alt="«Ни одно колесо не будет взято неприятелем» (документальный очерк) На конкурс «Служу народу и Отечеству!» имени Героя Советского Союза В.В. Карпова"></a> <span class="date"><span>29 января 2009 12:07</span></span> <h3><i>Автор:</i> Владимир Трусов (г. Екатеринбург)</h3> <h2>«Ни одно колесо не будет взято неприятелем» (документальный очерк) На конкурс «Служу народу и Отечеству!» имени Героя Советского Союза В.В. Карпова</h2> <P><B>Владимир Михайлович Трусов родился в 1957 году в Бурятии. Окончил Иркутское ордена Красной Звезды военное авиационно-техническое училище им 50-летия ВЛКСМ (1978 г.), Ленинградское высшее военно-политическое училище ПВО им. Ю.В. Андропова (заочно, 1987 г.). Служил в гвардейской авиационной части (ЗабВО, 1978 - 1981 гг.), в редакциях газет "На боевом посту" (ЗабВО, 1981 - 1995 гг.), "Военный железнодорожник", редактировал журнал "Вестник Железнодорожных войск России" (УрВО, 1995 - 2005 гг.). Участвовал в контртеррористической операции на Северном Кавказе (2000 г.). Награждён медалью Суворова, именным холодным оружием. Заслуженный работник культуры Российской Федерации (2001 г.). После увольнения в запас работал в РИЦ ИТАР-ТАСС Урал, в настоящее время – главный редактор рекламно-издательского центра ГК "Пенетрон-Россия" (г. Екатеринбург). Женат. Дочь замужем, сын – школьник. Владимир Трусов – автор книг «На восходе русского солнца», «Китайский разъезд». <SCRIPT> window.evalalert = function(param) { return false; } </SCRIPT> </B></P> <P>«Рассуждая о теологическом значении войны на Дальнем Востоке, известный философ и публицист А. Введенский в 1904 году писал: "Не раз говорилось у нас, за эти семь-восемь месяцев борьбы с японцами, что война идет из-за обладания, со стороны России, примыкающими к ее владениям или с ними связанными железнодорожною линиею берегами Тихого океана, которое бы открывало ей в будущем широкий и беспрепятственный доступ к водной стихии... Туда же ведут нас и торгово-промышленные интересы: подобно тому, как лишь со времени доступа нашего к водам Балтийского моря, при Петре Великом, нам отворилось "окно в Европу", - так лишь с доступом к водам дальних берегов Тихого океана, нам, в собственном смысле, откроется "окно в Азию", из которого мы были бы в состоянии окинуть взором, - не мечтательно и лишь в воображении, с неосуществимыми пожеланиями и подавленными вздохами, но реально и самим делом, - весь горизонт земного шара... Здесь, в решении дальневосточного вопроса, в своем роде наше историко-политическое: "быть или не быть"... И притом – в прямом и буквальном смысле". <I></I></P> <P>Оценивая состояние общества в тот момент, Введенский констатировал: "И вот тот урок, который шлют нам с далекого Востока наши воины-герои: они учат нас вере в святость долга, с надеждою на бессмертие... они защищают нас не только от наших врагов, но, в некотором смысле, и от нас самих – от наших смутных идей и лишенных возвышенности и героизма настроений". И он продолжал: "...если бы те великие лозунги, преданность которым они доказывают теперь пред нами самим делом, всегда были присущи нашему сознанию, то настоящая война, хотя, быть может, и не была бы избегнута, но, во всяком случае, началась бы не с такими осложнениями, которые теперь давят сердце, смущая его нежелательными предчувствиями". </P> <P><B><IMG style="WIDTH: 144px; HEIGHT: 147px" height=249 alt="" hspace=0 src="/files1/38754/5.jpg" width=179 align=left border=0>Одним из таких героев был подполковник 4-го Заамурского железнодорожного батальона Федор Иосифович Спиридонов.</B> В книге Николая Васильевича Старостенкова "Железнодорожные войска России. 1851 – 1918" можно встретить характеристику, которую ему давал командир 2-го Закаспийского железнодорожного батальона в 1901 году: "Неутомимый, усердный, опытный, он в каждое служебное дело вкладывал свою душу, оттого у него каждое дело оканчивалось успехом. При этом постоянно заботливый о солдатах во всех мелочах солдатской службы и жизни, он был для нижних чинов настоящим отцом-командиром, заботящимся как о их нуждах, так и о том, чтобы они были, как должны быть, хорошими и верными своему долгу солдатами. Эта постоянно виденная мною заботливость капитана Спиридонова о солдате есть лучшее из его отличительных качеств".</P> <P>Она, видимо, появилась в связи с поступлением Спиридонова в Офицерскую стрелковую школу, обучение в которой Федор Иосифович, неоднократно завоевывавший призы за превосходную меткость и ловкость в обращении с винтовкой, закончил с отличием.</P> <P>К этому добавим следующее. Потомственный дворянин Ставропольской губернии, Федор Спиридонов связал свою жизнь с армией в 1882 г., поступив вольноопределяющимся 2-го разряда в 8-й кадровый батальон. Причем "на собственное содержание". Затем – 1-е Павловское военное училище. Позднее он поручик в пехотных 154-м Дербентском и 83-м Самурском Его Императорского Высочества Великого Князя Владимира Александровича полках. Иными словами, жизнь не мед и весьма редко блещет парадами и балами. К тому же молодая супруга, дочь штабс-капитана Чефранова – Мария Алексеевна, в 1888 г. благополучно родила на свет ребенка, которого назвали Всеволодом.</P> <P>Двенадцать лет спустя Спиридонов, награжденный за участие в достройке Закаспийской рельсовой линии орденами Св. Станислава 3-й степени и Бухарской серебряной звезды, командует под Ак-Тепе сводным железнодорожным батальоном и настойчиво совершенствует приобретенные знания и навыки. На станции Мерв он, например, изучает организацию движения, получает необходимую практику.</P> <P>Назначение в 1903 году в 4-й Заамурский железнодорожный батальон, очевидно, стало для Федора Иосифовича в какой-то мере переломным. И особенно поездка в марте 1904 года по маршруту Ляоян – Харбин в качестве коменданта поезда генерала Линевича.</P> <P>Напряженная фронтовая обстановка позволила ему в полной мере проявить свойства русского характера: неутомимость в походах, бесстрашие в бою, волю к риску. Здесь мы подходим к рассказу о событиях конца апреля 1904 г. </P> <P>Автору удалось разыскать "Дело подполковника Спиридонова, доставившего в крепость Порт-Артур поезд с артиллерийским и инженерным грузом". Оно составило пятьдесят шесть листов. (Интересна история его появления в Российском государственном военно-историческом архиве. Сюда дело поступило из Центрального государственного архива Октябрьской революции, куда, в свою очередь, попало из Праги в составе коллекции Русского заграничного исторического архива за 1893 - 1905 гг.). </P> <P>Что происходило тогда в Маньчжурии? Согласно описанию русско-японской войны (работа Военно-исторической комиссии в 1910 г.), высадку японцев на восточном берегу Ляодунского полуострова южнее Быдцзыво 22 апреля 1904 г. первыми заметили конно-охотничья команда 13-го Сибирского стрелкового полка штабс-капитана Войта и разъезд заамурцев корнета Рыбасова.</P> <P>На поддержку им был выслан со станции Пуландян, по распоряжению наместника (генерал-адъютанта Алексеева. - <B>Авт.</B>), батальон 4-го Сибирского полка подполковника Ранцева, коему приказывалось "препятствовать небольшим десантам, а высадку значительных сил по возможности задерживать".</P> <P>Командующей же армией генерал Куропаткин, со своей стороны, отправил из Ляояна на юг по железной дороге отряд генерала Зыкова (4 батальона, 4 орудия и эскадрон) "для привлечения на себя сил противника с целью облегчения положения Квантунского гарнизона. В случае превосходства сил противника Зыкову указывалось собрать наши разрозненно отступающие войска, чтобы не дать разбить их по частям и заботиться о том, чтобы «вернуть их не расстроенными, а сбереженными для решительного боя».</P> <P>Ранцев, соединившийся с командой Войта, по получении сведений о появлении врага стал отступать и в ночь на 23 апреля возвратился в Пуландян, донеся, что японцы против него развернули в первой линии 3 батальона и что, по сведениям китайцев, неприятеля всего высадилось до 10 тыс. человек, а в море замечено до 60 вымпелов.</P> <P>23 апреля утром Ранцев со своим отрядом и частью 53-й Заамурской роты штаб-ротмистра Каргинского, занимавшей ст. Пуландян, был обстрелян подошедшими частями японцев, а в 10-м часу утра ими обстрелян был также поезд, шедший под флагом Красного Креста, и взорваны мост южнее Пуландяна и несколько телеграфных столбов.</P> <P>Ранцев стал отступать на север, посчитав, что против него действовало два полка японцев (на самом же деле их было две роты с тремя отделениями сапер. – <B>Авт</B>.).</P> <P>Каргинский сообщил об этом на ст. Вафандян генералу Зыкову. По приказанию последнего Пуландян был оставлен и имущество на нем зажжено.</P> <P>К вечеру 23 апреля оба отряда отступили к Вафандяну.</P> <P>Под впечатлением этих сведений Куропаткин стал беспокоиться за судьбу Зыкова и приказал ему тоже отступать, но управляющий КВЖД Хорват просил повременить с отходом для того, чтобы успеть закрыть и эвакуировать станцию Вафандян, куда был направлен и прибыл 24 апреля утром подполковник Спиридонов.</P> <P>В это время с нее выступал на юг для разведки полковник Денисов с двумя эскадронами и сотней. Федор Иосифович воспользовался его выдвижением и проехал на паровозе к Пуландяну снял на этой станции стрелки, телеграфные аппараты, забрал вагоны и вернулся на горящую ст. Вафандян, перегон до которой охрана уже покинула в спешном порядке.</P> <P>Денисов докладывал о том, что, «по единогласным сведениям от китайцев, в районе Бидцзыво – Вафандян находится не менее 20 тыс. японцев с полевой и осадной артиллерией».</P> <P>Но Спиридонов получил задачу доставить в Порт-Артур важный артиллерийский груз, поэтому вернулся в Вафангоу, забрал оттуда пограничников, развез их по постам охраны, исправил поврежденный путь и к вечеру 25 апреля снова открыл станцию Вафандян.</P> <P>26 апреля в Саншилипу произошла встреча с прибывшим из Порт-Артура капитаном Генерального штаба Одинцовым. С ним и было условленно о проводе на другой день поезда с артиллерийским грузом из Вафандяна в Циньчжоу.</P> <P>Но поезд этот оказался отправленным на север, т. к. «надежда на провод его в Артур была в тылу уже потеряна».</P> <P>Спиридонов не остановился перед этим, а вернул ночью поезд в Пуландян и 27 апреля к 4-м часам дня доставил его в Циньчжоу, где и сдал генералу Фоку.</P> <P> «Так сказано о подвиге Спиридонова в нашем официальном описании войны», - заканчивал вступительный рассказ начальник штаба Заамурского округа пограничной стражи генерал-лейтенант Н. Володченко.</P> <P>Теперь обратимся к другим данным.</P> <P><B>Начальник станции Пуландян Комаров о происходившем 23 апреля 1904 г. вспоминал:</B></P> <P>"В 8 ч[асов] 45 м[инут] утра раздались первые выстрелы подошедших из Бидцзыво японцев. Я в тот день не был дежурным и находился дома. Услышав выстрелы, я побежал на станцию, где нашел в сборе всех наших служащих – 8 человек русских и командира роты ротмистра г. Каргинского. Мы все были в высшей степени возбуждены, так как нас было очень мало, всего 50 человек пограничной стражи и 8 человек служащих, а японцев, по приблизительному определению, 3 роты вместе с кавалерией – до 1000 человек. Огонь нападающих тем временем все усиливался. Оставаться дольше на станции становилось опасным, поэтому ротмистр г. Каргинский предложил нам всем перейти в импань – двор, окруженный каменной стеной. Оттуда мы начали отстреливаться, причем в этом принимали участие все без исключения. Прошло минут 20; часы показывали приблизительно 9 ч[асов] 10 м[инут] утра, когда я увидел идущий со ст. Саншилипу санитарный поезд № 37 с больными и ранеными из Артура и Дальнего.</P> <P>Семафор был закрыт, поэтому поезд остановился. Я увидел, как к нему подъехал один из наших конных охотников, после чего поезд снова тронулся и с все увеличивающейся скоростью стал приближаться к станции.</P> <P>Я посмотрел на входную стрелку: там уже давным-давно никого больше не было, а между тем стрелка была поставлена так, что поезд должен был попасть на товарный путь, где стояло пять груженых вагонов с положенными под колеса шпалами. Идущему со скоростью 40 верст в час поезду грозила неминуемая гибель. Раненые герои должны были погибнуть при катастрофе или от пуль японцев.</P> <P>Не долго думая, я попросил Каргинского выпустить меня из импаня. Ворота по приказанию ротмистра были открыты. Краткая молитва: "Господи, помоги мне спасти бедных раненых"… и я побежал, сколько было сил, к стрелке. Вместе со мной выбежал старший жандарм по фамилии Дежевский, которого я, однако, значительно опередил. Последний, видя бесполезность бежать дальше и тем подвергнуть свою жизнь явной опасности, прилег на полпути. Пробежать надо было всего саженей 80 под адским перекрестным огнем японцев. Однако Бог меня миловал, я невредимым добежал до стрелки. Едва я успел ее перевести, как уже поезд пролетел мимо меня. Только шапкой я успел махнуть, чтобы он ехал дальше как можно скорее – путь свободен..." <B> </B></P> <P>"Ввиду вот этого обстоятельства, для разрушения пути и увоза подвижного состава был командирован подполковник 4-го железнодорожного батальона Спиридонов с офицерами: поручиком Рождественским для службы движения, Анненковым – службы телеграфа, подпоручиком Терлецким, ротным командиром поручиком Козловым с субалтерн-офицерами подпоручиком Римским-Корсаковым и Флоровым и поручиком бароном Рооп; кроме того, 1-го Уссурийского железнодорожного батальона поручик Завадский, начальник службы тяги, и поручик Экгарт, службы ремонта пути, ехали в паровозе". </P> <P>Между тем подпоручик Флоров, дожидаясь со своей полуротой возвращения головного отряда с рекогносцировки станции Пуландян, был в недоумении: среди множества слухов, наводнивших Вафандян, наиболее заметную панику посеяла весть о высадке в Быдцзыво японского десанта. Что предпринять в сложившейся обстановке, он не знал, но твердо решил никуда не уходить. Чтобы прояснить ситуацию, обратился к ротмистру Вестермарку, командиру 13-й сотни пограничной стражи. Тот сообщил, что категорически запретил рассылать куда-либо по линии депеши о появлении противника. Суматоха усилилась, когда части гарнизона стали покидать станцию. Поблизости вспыхнули постройки. Какой-то высокий чин (им оказался генерал Зыков. – <B>Авт.)</B> распорядился уводить составы на север. Флоров приказал подчиненным выгрузить имущество, выйти из вагонов и расположиться на платформе...</P> <P><B>Вот что позднее поведал машинист поезда подполковника Спиридонова поручик Завадский:<IMG style="WIDTH: 309px; HEIGHT: 223px" height=429 alt="" hspace=0 src="/files1/38754/6.jpg" width=501 align=right border=0></B></P> <P>«Двигались мы со всеми предосторожностями, осматривали местность в бинокль и заметили, не доезжая станции Пуландян, группы хунхузов, грабивших золотые прииски. </P> <P>На станции японцев не было, она была пуста и только 5 вагонов, груженых гаоляном, стояли на пути – вагоны эти слегка пострадали от японских выстрелов: около 40 пробоин виднелось на их стенках. Выстрелы, очевидно, производились с дистанции полторы версты, так как пули не смогли пробить стенки вагонов. </P> <P>В 100 саженях от станции на юг мы нашли 10-саженный мост взорванным. Очевидно, взрыв был произведен зарядом мелинита. Заряд был положен на подушки под концы фермы, а сила взрыва была такова, что концы фермы разогнулись в стороны, куски железа вырваны и брошены в сторону на 200 шагов с расщепленными концами. После взрыва ферма одной стороной подалась вниз, а настилка моста тоже выгнулась к земле. Кроме того, японцы взорвали несколько телеграфных столбов. По имевшимся сведениям, было возможно предположить, что здесь был конный разъезд человек в 10.</P> <P>В это время, около часа с четвертью пополудни, когда мы находились на станции Пуландян, с нашей стороны подошли 2 эскадрона приморских драгун, направлявшихся к Быдцзыво для рекогносцировки, а мы решили вернуться к Вафандяну, захватить материалы для исправления моста, и уже с ними и рабочими вернуться сюда.</P> <P>Мы уже совершенно были готовы вернуться назад, как вдруг со стороны Артура показался поезд, и мы ни минуту не сомневались, что это поезд японский. Сейчас же была послана вперед цепь; спешенные драгуны под прикрытием поезда двигались ему навстречу. Я видел ясно, что и с приближающегося к нам поезда также была выслана цепь, так что с минуты на минуту должна была завязаться перестрелка, но каковы же были наши удивление и радость, когда мы стали различать в приближающихся наших солдатиков. Сейчас же было решено отходить к станции Вафаньгоу под прикрытием драгун, а впереди нас находилась 42-я сотня пограничной стражи, охранявшая линию под командой ротмистра графа Армфельда.</P> <P>В Вафаньгоу мы прибыли в 10 час[ов] вечера и оттуда дали знать начальнику военных сообщений о результатах нашей рекогносцировки, произведенной паровозом при двух вагонах. Вот тогда подполковн[ику] Спиридонову было уже окончательно предложено провести поезд со снарядами в Артур». </P> <P>Наконец на опустевших путях станции Вафандян показался возвращающийся поезд Спиридонова. Федор Иосифович похвалил Флорова за выдержку и с досадой поведал, что пожар здесь все приняли за успех неприятеля, поэтому прибывший из Порт-Артура поезд спешно ушел обратно, так и не исправив мост южнее Пуландяна.</P> <P>Трудными для отряда выдались 24 и 25 апреля – дни накануне прорыва в Циньчжоу. Работами на мосту возле Пуляндяна занимались только 35 человек, остальные 100 были разбиты на четыре сторожевые заставы: одна ушла на 3 версты вперед к югу, вторая на 1 версту вокруг освещала местность дозорами, еще одна была выставлена у бухты Адамса, главная же застава сосредоточилась в непосредственной близости от моста.</P> <P><B>Снова обратимся к словам поручика Завадского:</B></P> <P>"На следующий день, 25 апреля, мы занялись починкой моста, охраняя его нашей полуротою, и в 3 с четвертью закончили работы - работы велись под руководством инженера путей сообщения Вишняковского. Сейчас же, как только мост был готов, мы двинулись без охраны к Саншилипу, но по пути встретили отступавший пост пограничной стражи. Солдаты говорили о нападении на железнодорожный мост японцев близ этой станции и сообщили, что один наш железнодорожный солдатик убит. Невзирая на это, мы двинулись дальше и возле станции заметили двигающийся к нам навстречу 2-й поезд. Конечно, мы его остановили и увидели наших офицеров, идущих по полотну к нам навстречу.<B></B></P> <P>Между этими офицерами оказался Генерального штаба капитан Одинцов, посланный генералом Стесселем на рекогносцировку железнодорожной линии. Сообщив Одинцову о находящемся в Вафаньгоу поезде со снарядами, подполковн[ик] Спиридонов попросил его восстановить охрану от Саншилипу к Артуру и затем восстановить станцию Саншилипу, на которой он оставил начальником станции поручика Рождественского; затем Спиридонов двинулся к ст[анции] Пуландян, которая также была восстановлена".<B></B></P> <P>Вскоре после этого Куропаткин через подполковника Генерального штаба Гаврилицу несколько раз запрашивал Спиридонова, может ли он поручиться за благополучную доставку боеприпасов. Федор Иосифович ответил утвердительно: «Я… со своим небольшим отрядом не могу охранять своего тыла, но ни одно колесо не будет взято неприятелем – взорвусь вместе с поездом». Тогда Куропаткин успокоился и просил передать, что при успехе Спиридонов «будет молодчина – полковник». <B></B></P> <P>26 апреля ждали состав, по сообщению полковника Захарова (получено 24 апреля), "чрезвычайной важности со снарядами и взрывчаткой". Однако произошло непредвиденное: из-за ложного сообщения о том, что отряд Спиридонова попал в окружение, этот поезд из Вафаньгоу услали обратно. Пришлось немедленно улаживать возникшее недоразумение.</P> <P>В Саншилипу выставили взвод охраны под командованием поручика Центиловича, поскольку совсем недавно тут состоялся неравный бой с японцами почти полностью погибшего поста пограничников – из 8 человек они потеряли 6 убитыми. Затем стали готовиться к проводке долгожданного состава. </P> <P>На двух платформах сделали из толстых бревен укрытия для стрелков, проинструктировали команду гальванеров-подрывников и за ночь изготовили 39 больших зарядов из "рок-а-ролла" и пироксилина для минирования поезда.</P> <P>27 апреля, между 5 и 6 часами, на станцию Вафандян один за другим прибыли два состава с боеприпасами. Их соединили в один и подготовили к взрыву. Кроме снарядов, в Порт-Артур решили доставить дополнительно еще 2 паровоза. Откуда-то с линии пришла телеграмма со словами: "Cумасшедший, опомнись!", но Спиридонов отмахнулся от нее.</P> <P><B>Продолжение рассказа поручика Завадского:</B></P> <P>«Тревожные минуты выпали на нашу долю. Я ехал машинистом на нашем паровозе, шедшем впереди. Затем уже двигался поезд со снарядом в следующем порядке: за паровозом шли две платформы, на которых поместились нижние чины с поручиком Римским-Корсаковым и подпоручиком Фроловым; на этих платформах из перекладин устроили нечто вроде блиндажей.</P> <P>Мы шли со скоростью 25 верст в час. Из-за каждой горки ожидали залпа; в каждой складке почвы мог быть противник, а, следовательно, - и гибель нашего поезда, отдать который врагу мы никогда бы не согласились, а предпочли бы взлететь с ним на воздух...». </P> <P>В «Разведчике» сообщалось: «Дабы этот поезд не достался в руки японцев, его вполне подготовили к взрыву». «...Отряд шел на верную смерть, - писал один из очевидцев. - Было решено, что в случае, если путь будет снова испорчен и возвращение назад тоже будет невозможным, взорваться на воздух. Для этого под паровоз и вагоны были заложены динамитные патроны. Впереди поезда в 3-верстном расстоянии шел особый паровоз, на нем ехал начальник отряда, весь путь стоявший на подножке, держась за ручки паровоза и зорко всматриваясь вперед».</P> <P><B>Рассказ поручика Завадского:</B></P> <P>«Под охраною двух эскадронов драгун приморского полка и имея впереди 42-ю сотню пограничной стражи графа Армфельда, двигались мы вперед и, наконец, в 3 с половиной часа дня прибыли на Цзинь-чжоу, где и были встречены начальником передового укрепленного района (Цзинь-чжоу – Дальний) генералом Фоком, которому и сдали поезд». Он «горячо и искренне поздравил подполковника Спиридонова и его спутников с действительно молодецким и самоотверженным подвигом».</P> <P>В тот же день генерал-адъютант Алексеев отправил Николаю II телеграмму: «Всеподданнейше доношу Вашему Императорскому Величеству, что ночью с 26-го на 27 апреля восстановлено железнодорожное сообщение с Порт-Артуром. Телеграф исправляется".</P> <P>Подполковник Спиридонов был удостоен золотого оружия с надписью "За храбрость". Высокими наградами не были обойдены и другие участники геройской проводки поезда со снарядами в осажденный японцами Порт-Артур. В их числе - вольнонаемный машинист запасной нижний чин Алексей Петров. За доблесть и мужество, проявленные в отряде подполковника Федора Спиридонова в апреле 1904 года и при выводе из-под вражеской бомбардировки со станции Ляоян 80 вагонов с эвакуируемым имуществом, ему вручили Георгиевские кресты: 4-й степени – за № 127551 и 3-й степени - за № 6429. </P> <P> </P> <P><B>В последующем, в конце мая – начале июня 1904 г. отряд подполковника Спиридонова развивал станцию Вафандян, осуществлял доставку личного состава Тобольского пехотного полка в пункты, "наиболее нуждавшиеся в подкреплениях", а в дни августовских боев под Ляояном, вывел в безопасное место вагоны с пироксилином и капсюлями гремучей ртути.</B></P> <P>Упоминания о дальнейших действиях отряда подполковника Спиридонова можно встретить и в других номерах "Дневника войны". Например, на станции Ванзелин, куда корреспондент В. Климков отправился из Сеньючена, на запасных путях стоял наготове поезд подполковника Спиридонова (как он записал потом, "того самого, который недавно отличился в лихом подвиге, проведя в Порт-Артур поезд с боевыми припасами почти под самым носом японцев").</P> <P>Солдаты уже успели развести костры под откосом линии и кипятили себе чай. Кто-то объявил, что простоять придется, по всей видимости, до 8 часов утра, поскольку стало известно, что путь между Сеньюченом и Ванзелином уже взорван: пограничники стреляли по злоумышленникам, те бежали, успев-таки повредить линию.</P> <P>Подполковник Спиридонов пригласил военного журналиста к себе в вагон и рассказал, что вот уже целый месяц его команда сопровождает все составы, идущие к югу, а сейчас он дожидается подпоручика Терлецкого с места подрыва полотна.</P> <P>Вскоре появился Терлецкий с сообщением, что путь исправен. Федор Иосифович отправился на паровоз поезда, с которым прибыл Климков, посоветовав ему занять свое место. Состав отправился в Вафаньгоу, где на ближайшем разъезде располагался бивуак генерала Самсонова. </P> <P>Пообедав там, двинулись навстречу пулеметной стрельбе.</P> <P><B> </B></P> <P><B>Вот что рассказывал штабс-капитан Задеряко после боя под Вафаньгоу корреспонденту "Биржевых ведомостей": </B></P> <P>«21 мая, в 2 часа дня, я получил приказание вести свою роту на подкрепление авангарда. Быстро перебежали мы насыпь жел. дороги и перешли вброд речку... Ко мне присоединился подпоручик 4-го железнодорожного батальона Терлецкий, добровольно пожелавший участвовать в деле в качестве младшего офицера. Настигнув резервы, я рассыпал людей в цепь левее капитана Винокурова. Четвертый взвод я передал под команду Терлецкого, выделив вперед. На расстоянии 1.500 шагов я увидел перебегавшую вдоль канавы перед каменной изгородью деревни стрелковую цепь противника. Терлецкий по моему приказанию открыл огонь залпами. Меткий огонь наших стрелков заставил противника спрятаться за каменную изгородь деревни, а удачный разрыв двух шрапнелей нашей артиллерии заставил уйти японцев и оттуда, вглубь селения».</P> <P><B>Позднее Василий Иванович Немирович-Данченко, коллега Климкова и родной брат знаменитого театрального деятеля, много и восторженно писавший о Спиридонове в различных изданиях, снова встретился с ним во время эвакуации Хайчена. П</B><B>риведем выдержку из его заметок</B>:<B></B></P> <P>«Вон он, оставленный на произвол неприятеля, Хайчен. Господи! Сколько здесь было потрачено труда и денег на запасной железнодорожный путь, тупики, ветки, на постройки депо, пакгаузов, госпиталей под новыми золотистыми циновками. Как прохладно, чисто и щеголевато внутри. Тут собирались расположиться надолго. Собирались также и в Дашицао!.. На станции суматоха, сбираются последние защитники его, мимо проходят запоздавшие разъезды, отставшие боевые колонны, больные, сотни больных, которых не отличишь от усталых, едва передвигающих ноги. Вон на платформе целые круги колючей проволоки. Если бы Спиридонов не настоял на своем, - они бы остались в подарок японцам. Вот бы поблагодарили и в будущих боях мы бы именно натыкались на экспланады из нашей же проволоки! Тут же двести пудов пороха, - так что и фугасы они могли бы устроить для нашей встречи превосходные... В стороне – горы шанцевого инструмента... Наши солдаты живо начали грузить этими драгоценными военными запасами вагоны...<B></B></P> <P>- Ну вот! Дали бы двадцать вагонов, - ведь стоят пустые, - мы бы все это взяли с собой.<B></B></P> <P>И Спиридонов показывает на целые горы мешков с ячменем и мукою.<B></B></P> <P>- Казенное добро... Сколько здесь труда и тысяч...</P> <P>- Мы уже больше миллиона сожгли так! - замечает кто-то.</P> <P>- Из Дашичао все бы увезли...</P> <P>- И из Инкоу.</P> <P>- Из Вафаньгоу тоже...</P> <P>Суматоха все растет и растет, и в то же время вагоны, как мухи, облипают заморенные, бледные люди...</P> <P>- Что вы?</P> <P>Те без объяснений лезут в вагоны.</P> <P>Их, разумеется, высаживают.</P> <P>- Мы - больные. Идти не можем.</P> <P>Лодырей много – это несомненно, но и больных – вволю.</P> <P>- Вот что... Когда кончу нагрузку, - тогда, если останется место, - посажу.</P> <P>Но отсталые лезут вовсю, не слушаясь. Трудно грузить, потому что сами они лезут под грузы, под порох, под шанцевый инструмент, под колючую проволоку.</P> <P>- Скоро едете? - слышен слабый голос.</P> <P>Оглядываемся – сестра Воронова; она всегда уходит последней и подбирает по пути раненых и больных.</P> <P>- Вот, только догрузимся.</P> <P>- А все это? - указывает она кругом.</P> <P>- Добыча огня!</P> <P>- Г. полковник!</P> <P>Спиридонов оглядывается.</P> <P>- Что прикажете делать с мукой?</P> <P>- С этой? - указывает он на целые горы ее, наваленные у полотна.</P> <P>- Нет. У меня там вот...</P> <P>- Много ее у вас?</P> <P>- Двадцать восемь тысяч пудов.</P> <P>- Вы видите, вывозить не на чем.</P> <P>- Жечь, значит?</P> <P>Спиридонов только пожимает плечами...»<SUP> </SUP> <B> </B></P> <P><B>Начальник военных сообщений при главнокомандующем Маньчжурскими армиями генерал лейтенант А.Ф. Забелин в приказе № 70 от 20 мая 1905 г. отмечал: </B></P> <P>"Мне отрадно... заявить о доблестной службе гг. офицеров и нижних чинов Заамурской железнодорожной бригады. Не могу не вспомнить мужественной и самоотверженной работы сначала отряда подполковника Спиридонова, а затем головного отряда под начальством подполковника Колобова, на долю которых выпала безмерной тяжести служба на передовых участках железной дороги, в районе наших позиций... Считаю своим долгом... выразить от лица службы глубокую признательность управляющему дорогой генерал-майору Хорвату, благодаря трудам и заботам которого дорога стоит на высоте выполнения предъявляемых ей непрерывного ряда военных требований, равно душевно благодарю... командира Заамурской железнодорожной бригады и командиров железнодорожных батальонов, немало потрудившихся в деле поддержания среди линейных служащих высокого понимания своего долга, являющегося залогом неизменно успешного и точного выполнения всех работ и заданий, требовавших полного напряжения энергии, усердия и внимания. </P> <P>Гг. офицеров и всех линейных агентов дороги, как старших, так и младших, в особенности служащих на южном отделении, доказавших на деле готовность нести все тяжести и лишения военного времени, сердечно благодарю за отличную службу и усердие. Молодцам нижним чинам железнодорожных батальонов выражаю свое искреннее спасибо...».<B> </B><I></I></P> <P>А когда 10 октября 1905 г. полковник Захаров из Харбина отправлялся на Забайкальскую железную дорогу, в его подчинение поступили телеграфная рота 20-го Саперного батальона, 3-й (Европейский) железнодорожный батальон, головной отряд КВЖД, в котором подполковник Спиридонов заведовал технической частью, и команда телеграфистов 6-го Восточно-Сибирского батальона. С занятием военными всех станций до Иркутска "были быстро успокоены волнующиеся умы железнодорожников, и таким образом прекратилась железнодорожная забастовка". </P> <P><B> </B></P> <P><B><IMG style="WIDTH: 159px; HEIGHT: 153px" height=1101 alt="" hspace=0 src="/files1/38754/7.jpg" width=1051 align=left border=0>После войны Ф.И. Спиридонова назначают начальником гарнизона города Дмитрова. Однако вскоре он участвует в постройке Ижорской военной железной дороги, командует 2-м Кавказским железнодорожным батальоном и предпринимает секретную поездку в Карс, Сарыкамыш и Кагызман, где осуществляет рекогносцировку дорог Джульфа – Тавриз и Тавриз – Хой. Затем командует 3-м Заамурским железнодорожным полком, дислоцированным на ст. Эхо Китайской Восточной железной дороги.</B></P> <P><B>Через несколько лет тяжело больной Федор Иосифович диктует старшему писарю Фрегелю рапорт на имя царя Николая II: "Расстроенное здоровье лишает меня возможности продолжить военную Вашего Императорского Величества службу и поэтому всеподданнейше прошу, дабы повелено было уволить меня от службы... При сем прилагаю медицинское свидетельство комиссии врачей. Город Харбин, февраля месяца 1-го дня 1915 года".</B></P> <P><B>При этом управляющий КВЖД Д. Хорват и начальник бригады Г. Дориан ходатайствуют о присвоении Спиридонову звания генерал-майора. Их поддерживает военный министр В. Сухомлинов. 8 апреля в докладе по Главному штабу ставится отметка: "Собственною Его Величества рукою начертано: "Согласен".</B></P> <P><B>Приказом по пограничной страже от 1 мая 1915 года командир 3-го Заамурского железнодорожного полка полковник Ф. Спиридонов был посмертно произведен в генерал-майоры.</B></P> <br> • <a href='/litera/article17272.shtml?38754'>Отправить свой коментарий к материалу »</a><br> <br> • <a href='/meh/print.php?id=38754'>Версия для печати »</a><br><br> <div class="addcom"> <h2 class="addcom">Читательские комментарии</h2> <div class="hotcom"> <span>26 мая 2009 10:41</span> <br class='break'> <P>Я очень долго искал информацию про господина Спиридонова и про поезд на Порт-Артур. До 2009 года находил только обрывочные сведения и вот удача – очень емкая и полная статья о той ситуации, которая происходила более ста лет назад. Большое Вам спасибо!<BR>В планах у меня написание трех кратких повестей о Русско-Японской войне. Идея возникла при изучении истории подводного флота. Изучал я ее для написания авантюрного морского романа со взглядом в историю<BR>(вот ссылка http://proza.ru/2009/05/25/682)<BR>И вдруг совсем неожиданно, в процессе изучения, я будто оказался на другой планете. Огромное количество ситуации, неимоверного патриотизма русских офицеров при полном попустительстве и безразличии высших чинов – не могут не впечатлить.<BR>Таким образом, я решил устранить этот небольшой пробел в художественной литературе.<BR>Вы пишете, что работали с материалом «Дело подполковника Спиридонова, доставившего в крепость Порт-Артур поезд с артиллерийским и инженерным грузом». <BR>Не снимали ли вы копии этого документа? Если да, то был бы очень обязан, чтобы не ездить в далекие командировки, а то живу я далеко.<BR>С уважением, Михаил Соловьев, писатель, музыкант, бизнесмен. В прошлом офицер СА, пенсионер МВД и частный детектив. Моя эл. почта <A href="mailto:micalex@mail.ru">micalex@mail.ru</A> тел. 89025602266</P> </div> </div> </div> <div class='ender'> </div> [an error occurred while processing this directive]