Аграрии ищут решение проблемы

После обильных снегопадов, прошедших в Самарской области, аграрии ждут «большой воды». Если на состоянии озимых прогнозируемый выше нормы паводок, скорее всего, скажется положительно — запас влаги еще никому не мешал, то посев яровых может сильно затянуться и, как следствие, сказаться на урожае. Опасаясь неминуемых потерь, аграрии ищут решение проблемы, но готовить страховую «телегу» не торопятся. По данным регионального министерства сельского хозяйства и продовольствия области, свои посевы в прошлом году застраховали около 40 фермеров

Страховаться бы рад, перестраховываться тошно

Сельскохозяйственное страхование у нас в стране практиковалось всегда, но обязательным было только при советской власти. Сегодня есть несколько способов защитить свои риски: при кредитовании в соответствии с требованиями банков, добровольно (что под силу только крупным агрохолдингам) и в рамках государственной системы поддержки. Такая программа, казалось бы, должна быть самой популярной, но именно этот вид страхования «сбоит» из года в год.Неэффективной ее признала даже Счетная палата РФ, опубликовавшая недавно результаты своей проверки. В ходе ревизии выяснилось, что из 70 субъектов страны, получивших в 2007-2008 годах субсидии из федерального бюджета на господдержку сельхозстрахования, только 11 получили более 60% необходимого объема. Нашумевший схемный бизнес взволновал все страховое сообщество, но реформирования системы так и не произошло.

Зато появились новые требования к этому виду деятельности на 2010 год. Согласно документу, субсидии, компенсирующие часть страхового взноса, предоставляются сельскохозяйственному страхователю при наличии договора страхования со страховщиком, который соответствует ряду требований, и при наличии договора перестрахования риска.

«Условия предоставления субсидии определяются приказом Минсельхоза РФ, — рассказывает начальник управления страхования аграрных и природных рис­ков ОАО СК «РОСНО» Леонид Голованов. — По правилам, страхователь должен заплатить 100% премии, и только после этого он может получить субсидию. Но во многих регионах подписать договор страхования и оплатить его  селянину нужно до окончания сева, как раз тогда, когда средства нужны на посевные работы. Этих денег у хозяйств нет, тем более в кризисных условиях, при снизившихся объемах продаж того же зерна.  Продукции на складах много, а сбыта нет».

Минимальный набор

Аграрии, может, и хотели бы застраховаться, но им физически не хватает средств. Но никакие другие варианты госпрограммой не предусмотрены. Хотя стоило бы немного смягчить условия, и за субсидиями бы народ пошел. «Ведь можно предусмотреть, чтобы крестьянин мог оплачивать стоимость полиса тогда, когда сможет — от появившейся выручки, например, — считает Голованов. — Но субсидию ему назначить даже в случае отсрочки оплаты. Это тоже, согласитесь, мера поддержки. Кроме рассрочки, я уверен, стоило бы добавить в правила положение о том, что за страхователя могут внести средства третьи лица. Почему нет? Скажем, я — поставщик удобрений, подписавший с руководителем хозяйства договор о поставке. Даю ему товарный кредит, в качестве залога принимаю будущий урожай и, соответственно, могу с полным правом оплатить страховой взнос за своего партнера - сельхозпроизводителя. Но в этом случае, по нынешним правилам, аграрий не получит никаких субсидий».

Разумеется, сами страховщики — первые, кто заинтересован в создании интересного и доступного для колхозников продукта. Но без встречных шагов со стороны федеральных чиновников предложить что-то подобное пока трудно. К тому же не последнюю роль здесь играет вопрос государственного регулирования цен на сельхозпродукцию. Агрострахование — вид дорогой, полис обходится в пять процентов от стоимости будущего урожая. Но как, скажите, крестьянину его оценивать, если зерно вынужден отдавать по дешевке, чтобы не сгнило?

«Или нам, как в Бельгии и Голландии, молоко выливать? — спрашивает председатель кинельского СПК им. Антонова Александр Корытин. — Но даже не в этом дело. Мы страховали однажды урожай, а потом пришлось долго судиться. В результате мы все-таки проиграли, не смогли доказать, что у нас была засуха. А проблема в том, что у нас на всю область одна станция Гидрометеоцентра дает подобные справки, а должны по-хорошему — в каждом районе. Технических условий, чтобы суметь подтвердить наступления страхового случая, попросту нет».

По мнению Леонида Голованова, пересматривать понятие «вероятность наступления события» действительно стоит. Опасные природные явления, к которым относят и почвенную засуху, категория сложная. Спрогнозировать с высочайшей точностью, какой будет погода, непросто. «Всегда существует погрешность, — объясняет он. — Засуха фиксируется четко, небольшое отклонение температуры — сложней, хотя оно не сильно влияет на урожайность. В этом случае нужно не только вовремя оповещать страховщика, чтоб он приехал на место и определил степень риска, но и привлекать Гидрометеоцентр или любую другую стороннюю организацию — погодных провайдеров».

Планироваться надо

А вот с трудностями в оценке будущего урожая Леонид Голованов согласен. Одно из условий выдачи субсидии — порядок определения его страховой стоимости. Документом определено, что она исчисляется, исходя из средней урожайности за годы, предшествующие страхованию. Однако экономически верным было бы отталкиваться не от прежних показателей, а от планируемых. Но это государство в расчет не принимает, тем самым затормаживая процесс развития. Стимулируй оно внедрение передовых технологий — а на них и опираются при разработке бизнес-плана инвесторы — крестьяне собирали бы больше. 

«Агрострахование — это сложное взаимное переплетение интересов сельхозпроизводителей, страховщиков, организаций банковской сферы и органов власти, — рассуждает директор Самарского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» Константин Дмитриев. — Конечно же, эта процедура должна служить главному – минимизировать возможные потери аграриев. Тем более в таком регионе, как Самарская область, где от погодных условий зависит очень многое. Ситуация 2009 года наглядно показала, что страховать свои риски необходимо. С каждым заемщиком банка ведутся на эту тему переговоры, но процесс идет сложно».

По данным регионального министерства сельского хозяйства и продовольствия области, свои посевы в прошлом году застраховали около 40 фермеров, а это — лишь 7,5% сельхозпроизводителей региона. Несмотря на то, что губерния находится в зоне рискованного земледелия. И такая ситуация — повсеместна. По данным Национального союза агростраховщиков (НСА), количество заключенных договоров сельхозстрахования с господдержкой в 2008 году составило 8256, а в 2009 – 7121.

«В 2009 году из федерального бюджета на компенсацию части затрат сельхозпроизводителей на оплату страхового взноса по договору страхования объем выделяемых средств сократился до 3,5 млрд рублей, — отмечает исполнительный директор НО «НСА» Александр Пилипчук. — Естественно, это не могло не сказаться на заинтересованности аграриев в заключении договоров страхования с господдержкой. Что же касается 2010 года, то, по предварительным данным, Минсельхоз России готов выделить из федерального бюджета всего 2 млрд рублей».

На сегодня в стране застрахована максимум четверть сельхозугодий, в то время как в европейских странах 80%. И страховщики, и крестьяне едины во мнении: «полумеры» в виде ежегодных постановлений не спасут ситуацию. Нужен соответствующий федеральный закон, с проработанными понятиями и расчетами. Аграрии не страхуются даже под предусмотренные 50% господдержки, потому что не уверены, что окупят стоимость полиса.  Может быть, она просто нереальна для реального сектора?

«Подход нужно серьезно менять в интересах производителей, — говорит Леонид Голованов. — В мире существует один принцип: государство работает там, где не работает частный сектор, а наш частный сектор видит опасные риски — система не отрегулирована. Например, когда ставка для расчета субсидии предусматривается в размере 5%, а в договоре указано 3-7%, то субсидироваться будут не максимальные семь, а пять, хотя семь — это стоимость реального риска. И таких парадоксов много».