Вы любите, но странною любовью…

Страсти по пересмотру, переименованию, перезахоронению периодически воспламеняют и без того воспаленное сознание некоторых представителей общественной мысли, средств массовой информации, деятелей культуры или общественно-политических организаций.

Особенно часто они возникали в «центре» в период президентства незабвенного Бориса Николаевича Ельцина. Вспомните, поиски сакрального смысла в непременном перезахоронении тела Владимира Ильича Ленина по православным канонам, в соответствие с его, якобы, обнаруженным наконец-то завещанием. Нас упорно уверяли, что без этого ничего у нас не выйдет с построением новой России. Экстрасенсы даже видели призрак Ленина, который буквально витал над Москвой и упорно и злобно выбивал кирпичи из рук Б.Н.Ельцина, который, как строитель, неустанно укладывал их « в храм новой России».

Мы всё время наступаем на одни и те же грабли. Мы всё время рвем свою историю на "плохую", что была, и «хорошую», которая есть, якобы, теперь. Объясняем сегодняшние трудности только своим прошлым. 

Большевизм в пылу стремления к всеобщему счастью тоже отказывался от всей предыдущей истории России. В угоду новому миропорядку давалась иная – противоположная оценка многим историческим событиям, которые свидетельствовали, что Россия всегда и во все времена имела свои победы и достижения.

В последующем сам ход истории заставил Советское государство вновь принимать отвергнутые ценности, традиции, опыт. Как выяснилось, они указами либо репрессиями не отменяются.

Демократическая революция в России или контрреволюция (кому как угодно) конца 20 века решала вопросы собственности, предпринимательства, свободы слова, индивидуальности, творчества. Отвоевывая новые (старые) ценности, революция принялась бороться с социализмом в России не только путем формирования новых социально-экономических отношений, но и разрушения ценностей социалистического периода.  

С позиций сиюминутности, под личиной объективности, но, по существу, исторического реванша деятели этой революции (откуда только столько классовой ненависти накопили?) стали рушить то, что символизировало прошлый режим. Причём одиозные деятели даже объяснили, что все материальные, морально-нравственные издержки крушения социализма исчезнут, как только вымрут старшие поколения бывшего советского народа.

Стоит заметить, что при Путине подобные страсти стали затихать. Правда, попытки втравить и его в эти процессы были, но не встретили горячего взаимопонимания.

При всех сохраняющихся противоречиях современной России и различных оценок деятельности В.В. Путина, на мой взгляд, основная его заслуга заключается в стремлении уменьшить, преодолеть духовный, идеологический раскол между «красной « и «белой» Россией во имя настоящей России и её будущего. Символов этому множество. Это принятие «старой» мелодии гимна страны, признание Красного знамени Победы государственным символом. Велика роль бывшего президента страны в объединении Русской православной церкви. Некоторые деятели белого движения нашли упокоение в земле России. Сегодня никто из ветеранов не стесняется гордиться советскими наградами, торжественные мероприятия в организациях и предприятиях проходят при красных знаменах, которые вручались трудовым коллективам в советские времена. 7 ноября в последние годы по-прежнему проходят парады - пусть они официально в честь знаменитого парада 1941 года. Опыт деятельности социальных институтов советского периода, принципы коллективизма, повышения роли государства вновь стали необходимы.

И именно этим сохраняется историческая преемственность поколений, неразрывность исторического времени, без организованных искусственно провалов. Настанет время государственного признания Октябрьской социалистической революции, как исторического события и действительно великой вехи в истории не только России, но и мировой истории. При всех последовавших после неё бедствиях и трагедиях.

Однако лавры поборников и «восстановителей исторической справедливости и памяти» на местном уровне по-прежнему не дают покоя нашим современникам. По решению комиссии по переименованию или культурному наследию, в которую входят   уважаемые люди, выдающиеся историки и деятели культуры Самары, «Поляна им. М.В. Фрунзе» стала вновь «Барбошиной», а «Овраг Подпольщиков» - «Постниковым». Предполагаются, якобы, новые и другие эпохальные переименования. Инициатор этих актов исторической справедливости чуть ли наш глава города Тархов В.А.!

Слава Богу, что не предлагается разрушать в Самаре памятники советского периода! Хотя дорожащие историей люди и сейчас могут напомнить об уничтожении многих мемориальных мест Самары, отмеченных в советское время барельефами и мемориальными досками.  

Я всё время с негодованием и стыдом вспоминаю телекадры варварского демонтажа памятника Дзержинскому Ф.Э. в Москве беснующимися толпами «победителей». Кого они этим победили? Произвол, преступность, беспризорность, бедность, беззаконие?  Свою культуру они показали и одержали над ней победу!

Но мне казалось, что и детскую болезнь по переименованию мы прошли… Вспомните, как в 90-е годы мудро и достойно поступили городские власти Самары, не переименовывая улицы в старой части города, а дописывая к ним  старые названия.

Памятники ставятся, как и названия даются тогда, когда существующий режим считает, что имярек заслуживает этой чести, или этого хочет определенная группа людей и имеет на это соответствующие средства. Она получает разрешение властей, и памятник ставится или название дается. Установка памятника, присвоение названия может оспариваться какой-то другой группой людей, придерживающихся противоположных взглядов на исторического деятеля или события. Но противоречия между группами людей не дают оснований памятник разрушать или переименовывать.  А если это делается, то это варварство.

Памятник должен стоять, а название существовать, несмотря на споры. Можно разрушить насильственно или переписать название, но это не устранит противоречий между группами. Целесообразнее другой группе предоставить возможность поставить памятник своему кумиру или установить двойное название. Но это возможно при общественной поддержке, взаимодоговоренности и согласии властей. Думаю, с этим теоретическим изысканием никто спорить не станет.

Теперь к нашим переименованиям.

Спорить не стану - Барбошина поляна – несомненно название древнее. Но кто мешал дать двойное название? А народ сам выберет, как  и с каким названием жить.

Врач Постников, несомненно, заслуживает, чтобы его имя осталось в истории Самары. Но вместо переименования оврага, на мой взгляд, было бы лучшим памятником ему – возрождение властями Самары знаменитой кумысолечебницы его имени. Но для этого нужны совсем другие усилия. А тут можно простенько решить  проблему с исторической памятью – переименовать! Три поколения знает одно название. А власть говорит: «Нет! Это неправильно! Мне лучше знать, что вы должны помнить! Будет старое название!»

Чем руководствовались, господа-товарищи?

Я полагаю, что Барбошину поляну (в своё время)  переименовали, сравнив два имени. Барбоша – атаман разбойников давних времен, Фрунзе – выдающийся полководец Красной Армии. Постников овраг переименовали потому, что хотели увековечить место первой маевки рабочих Самары. Но это я так полагаю.

Сегодня переименовывается, вероятно, «руководствуясь исторической памятью». Это конечно главное! А Фрунзе и подпольщики не историческая память? Как взвешивалась эта историческая память? Что ценнее? А для кого ценнее? А завтра опять найдутся новые ценители?

Прежде всего, надо скромнее себя любимых оценивать, господа-товарищи из комиссии по переименованию!

Или вы переполнены классовой ненавистью?

Я веду вот к чему. На мой взгляд, историческая ценность становится ценностью в своё время, историческая справедливость – справедлива для своего времени. Нельзя оценивать, отвергая, и судить прошлое с позиции нашего сегодняшнего опыта, новых знаний, и «привлекать виновных к ответственности» в виде разрушения памятников, переименований и тому подобное. Давайте перестанем бороться со своим прошлым.  В этой борьбе настоящее никогда не станет лучше, справедливее.

Исторические ценности не надо переоценивать. В любом явлении, если хотите, есть две стороны. Если вы хотите, чтобы народ своей страной гордился, вы будете подчеркивать достоинства, а хотите выставлять недостатки, разрывать её историю – значит, страна будет рушиться, а народ опускаться и вымирать. А объективность состоит в бережном сохранении, уважении ценностей прошлого в самом широком смысле.  И это есть здоровый консерватизм, который удерживает любое общество от резких сломов, попадания в крайности, «большевистских перекосов».  К сожалению, нам это никак не удается.

Более древние народы, по сравнению с нами, этот урок усвоили основательно. Если бы Китай устроил разборку периоду маоизма, подобную нашей "перестройке", можно представить, что бы случилось в стране. Площадь Теньаньмэнь была лишь маленьким предисловием возможной трагедии.

Трагические изломы в истории стран случаются тогда, когда деятели реально стоящие у власти и те, что существуют в системе власти, перестают пользоваться историческим опытом, не устраняя его негативные проявления в настоящем. В самом деле! Если бы царизм осуществлял более гибкую политику, то революции бы не было. Если бы КПСС сумела найти адекватные ответы на вызовы времени, то не случилась бы слома? Но это ведь всё из сослагательного наклонения, а его в истории не бывает. Давайте жить с той историей, которая есть. Двух историй не должно быть. Восстанавливая забытые имена, восстанавливая историческую память, нельзя перечеркивать жизнь других поколений, противопоставлять их друг другу. Нельзя вновь устраивать провалы. Прошлое наше всё. Нельзя из него выбирать только жемчужины, там были и простые булыжники.

А памятники, названия всегда символизируют лишь своё время. Не надо современные проблемы пронизывать страстями, которые владели людьми в 1917 или 1993 годах, когда памятники сбрасывались с пьедесталов. Не будем вновь и вновь повторять и множить свои ошибки.

Давайте исторические проблемы оставлять историкам!   

Давайте «не стрелять» в своё прошлое. Не надо! Там и так уже столько настреляли! Давайте лучше делать сегодня так, чтобы у тех, кто будет оценивать нас в будущем, было меньше причин «пострелять» в нас! А их –  причин для «стрельбы», если посмотреть вокруг, да приглядеться – ой-ой как много!