Самара-Review / Художники Самары

23:00 19 апреля 2008Автор: Владимир Клименко

Самарский живописец Вадим Сушко

Село Винновка Ставропольского района для многих самарских художников стало вторым местом жительства и любимым местом творческого уединения. С одним из них, живописцем, моим другом Вадимом Сушко в прошедшее воскресенье встретились мы в его домашней мастерской. В связи с тем, что приближается пятидесятилетие его творческой деятельности, я попросил Вадима дать интервью для РИА «Самара». Предлагаю вашему вниманию фрагменты этого разговора с известным в России и далеко за ее пределами русским художником.

- Как ты, Вадим Викторович Сушко, в искусство пришел, как живописцем стал?

- В роду у нас художников не было. Дядька мой рисовал, правда, и даже поступал в Пензенское художественное училище. Об этом я узнал случайно, когда сам поступил в это училище, забрался ради удовлетворения любопытства на его крышу и там увидел надпись простым карандашом: «Саша Сушко». Потом родители подтвердили, что до войны дядька мой действительно поступал в это училище.

- Фамилия-то у вас украинская?..

- Это от бабки моей, Ксении Васильевны Сушко. Во девичестве она была Розанова. Уж я не знаю, каким образом мы относимся к этому знаменитому роду Розановых, но не об этом речь. Воспитывалась она в многодетной семье, детей было восемь человек, кажется. Юной девицей она влюбилась в своего учителя и в 16 лет родители отправили ее вместе с женихом в Самару. В 1913 году в Самаре же родился мой отец, чуть позднее дядя Саша, который поступал в художественное училище. А я в 1954 году, после окончания восьмого класса 81-ой школы, поехал в Пензу. В Куйбышеве тогда не было художественного училища. На курсе нас было три сопляка, а остальные – взрослые люди, фронтовики, можно сказать, наши отцы. Группа была слаженная и мощная в творческом смысле. В этой группе, кстати, был Юрий Андреев, наш самарский художник, на десять лет был старше меня. Мне было 15, а ему – 25. И в Самаре мы жили рядом. Он, можно сказать, мой наставник в жизни и в творчестве.

Общежития не было, жили на квартирах, за что ежемесячно платили 10 рублей – тогда это было много. От Куйбышева до Пензы ходил поезд, больше похожий на товарный. Родители вместе с мешками с одеждой, постельным бельем и провиантом вталкивали меня в вагон, и я ехал на учебу. Это были послевоенные пятидесятые годы…

Обучение пятилетнее. Пензенское училище славилось своими традициями, особо сильной была школа живописи. Я был первокурсником, когда довелось участвовать в похоронах великого русского художника и учителя Горюшкина-Сорокопудова. Его традиции живы и по сей день в нашем училище.

Годы учебы пролетели быстро. Вышли на пятый курс. В те годы было жесткое навязывание тем для дипломных работ, как правило, бытовые сюжеты предлагались – «мама с ребеночком», «пейзаж весенний», но не индустриальный. А мы были бунтарями. Курс был известен в Пензе, поскольку среди нас произросли не только художники, но и музыканты, поэты, певцы. Так вот, Колупаев, Смоляр и я взялись, можно сказать, за исторические темы: у меня был 1905 год – расстрел на Дворцовой площади, у Колупаева – эвакуация Сталинграда, а Смоляр решил писать белогвардейцев, зазвал картину «Тупик». Нам, естественно, эти темы «зарубили», не допускают к диплому, а мы настаиваем на своем. И все-таки наши темы были утверждены. Сдали экзамен на «отлично».

Потом я вместе с Любовью Ивановной Громовой открывал художественную школу в Новокуйбышевске при помощи Михельсона-старшего, который помог закупить необходимое оборудование. Мне в этом городе дали мастерскую, потом квартиру.

Настолько быстро время промелькнуло, будто книгу пролистал. Но жизнь сложилась удачно и очень, я считаю, интересно. У меня много учеников, которых я воспитал. Я выбрал из них семь человек и хочу организовать в будущем году в галерее «Виктория» не свою юбилейную (персональную), а совместную с ними выставку.

Был я и активистом ГМК-62. Комсомол нас поддерживал. Мы, молодые художники, участвовали в групповых выставках в городском музее, что в оперном театре, они тогда активно посещались, шли диспуты; проводились встречи с писателями, актерами. Среди завсегдатаев ГМК были Костя Титов, Исай Фишгойт, Валя Кошкина (Воронова), Артур Щербак, Слава Климов, Толя Белов, Лев Бекасов и многие другие. Мы ездили от ГМК по комсомольским стройкам Сибири – музыканты с концертами, а мы писали картины. От ЦК ВЛКСМ были поездки и по древним русским городам, отчетные выставки. Однажды группа молодых художников, среди которых был и я, отправилась в самостоятельное путешествие по Волге. Мы посетили монастыри, храмы, которые в ту пору были задействованы под детские колонии, медучреждения для психбольных, спасательные станции, склады и т.д. Теперь почти все передано местным епархиям, идет реставрация. И это отрадно.

Раньше я был разноплановым художником, стремящимся отразить в творчестве жизнь во всех ее проявлениях – был и комсомол, и стройки века, а теперь – лириком стал. Уже 25 лет я живу в Винновке. Эта жизнь в живой природе и определила темы моего нынешнего творчества: хочу нести людям красоту, доброту. Приехал я сюда в 1986 году прошлого века, купил здесь дом. И начали мы со товарищами художниками инициировать реставрацию местного храма, чтобы не допустить его полного разрушения. С годами нам это удалось.

А проживают в Винновке десять художников, среди них Барановы, Чемирзов, Бакумов, Самаринкины, Чечин и другие. У каждого своя история открытия Винновки. У меня своя: еще в 1974 году я привозил сюда на своей лодке из Новокуйбышевска своих 15 учеников Куйбышевского художественного училища, где я работал с первого дня его открытия в 1973 году, для занятий живописью на природе. Я вел живопись и композицию. Жили в палатках на берегу. Через день возил некоторых из них в тот же Новокуйбышевск на экзамены – и хватало сил!

Здесь живу и пишу уже более двадцати лет. Основная моя тема – Винновка… Сейчас готовлю работы для десятой выставки «Большая Волга» в Чебоксарах, которая потом переедет в Самару. Моя серия работ будет называться «Винновская рапсодия», главные герои – винновцы.

Работы художника Вадима Сушко хранятся в картинных галереях и частных коллекциях в Японии, Корее, Германии, США, Англии, Франции.